В конце XIX – начале ХХ века в Китае значительно возросло количество периодических изданий. По самым смелым оценкам в 20-е годы одновременно издавалось более 200 журналов различной направленности, от узкоспециализированных научных изданий до толстых литературных ежемесячников. Практически любая, даже самая незначительная, политическая, социальная или научная группа стремилась выпускать собственный журнал или хотя бы регулярный информационный листок. Это было уникальное для Китая время, когда в больших городах кипела общественная жизнь, а с ней значительно увеличился и общий информационный поток. Справедливости ради стоит отметить, что журналов, переживших этот информационный бум, совсем немного, а многие из них и вовсе ограничились одним-двумя выпусками.

Однако, в этой череде разрозненных и беспорядочных изданий находятся и такие, которые были заслуженно вписаны в историю Китая. К ним, помимо прочих, можно отнести и “Новую молодежь” (“新青年”, “Синь Циннянь”, “La Jeunesse”). Несмотря на короткую историю, около семи лет, журнал стал культовым явлением для всего китайского общества. Издание освещало широкий круг политических, социальных, научных и культурных вопросов и стало настоящим глашатаем Движения за новую культуру. В разное время в редакторский корпус “Новой молодежи” входили такие значимые общественные деятели как Чэнь Дусю, Цянь Сюаньтун, Гао Ихань, Ху Ши, Шэнь Иньмо и Лу Синь.

В Китае Движение за новую культуру часто называют “второй революцией” (“二次革命”). Развернувшись на фоне антимонархических и антиреакционных настроений, оно призывало создать альтернативу закостеневшему конфуцианству и традиционным идеологическим догматам. Именно вокруг журнала “青年杂志” (“Молодежь”, “Циннянь цзачжи”), созданного осенью 1915 года в Шанхае Чэнь Дусю, сплотились главные идеологи этого движения. Уже в первом номере нового издания вышла программная статья Чэнь Дусю “Воззвание к молодежи” (“敬告青年”, “Цзингао циннянь”; 1916, сентябрь), в которой главный редактор призывает молодежь отказаться от предрассудков и стать более открытыми для новых ценностей и идей. Согласно статье, новое поколение должно понять и принять три таких важных понятия как “человеческие права”, “теория эволюции Дарвина” и “социализм” – только усвоив эту систему взглядов, можно будет понять и идею прогресса, а значит, превратить Китай в сильное независимое государство. Регламентированный в этой статье лозунг “демократия и наука” стал основным не только для журнала, но и для целого поколения, для всего Движения за новую культуру.

В 1916 году название “Молодежь” было изменено на “Новую молодежь”, при этом и редакторский, и авторский состав остался прежним. Позиция журнала стала получать все большую поддержку, в особенности в студенческих кругах. Однако, наибольшую значимость журнал приобретает в “пекинский” период.

В 1917 году Чэнь Дусю получает место в Пекинском Университете, и журнал также начинает выпускаться в Пекине. Вместе с тем удачный опыт Октябрьской революции приводит к тому, что издание активно левеет, а редакторский состав пополняет известный марксист Ли Дачжао. С 1917 года в “Новой молодежи” начинают выходить программные статьи марксистов – например, статья Ли Дачжао “Победа народных масс” (“庶民的胜利”, “Шуминь дэ шэнли”; 1919, январь). В ней автор формулирует четыре основополагающих тезиса:

• изменение общественно-политического строя представляет собой болезненный и мучительный, но неизбежный исторический процесс;
•  победа революции в России не единичный факт – это всеобщая тенденция, на которую нельзя закрывать глаза, общественное сознание изменяется и это невозможно игнорировать;
•  никакие конференции, соглашения и мирные договоры не могут идти в разрез с мнением и в ущерб большинства, как это происходит в Китае;
• ворота в новый мир должны быть открыты только тем, кто трудится и создает материальные блага, рабочие – вот кто действительно важен для общества, а те, кто даром едят рис – бандиты.

Кроме того, журнал часто обращался к острым социальным вопросам, одним из которых являлось гендерное неравенство. Именно на страницах “Новой молодежи” впервые напрямую было заявлено, что “женщина – тоже человек”, а значит, она имеет те же права и возможности, что и мужчина. На страницах журнала периодически появлялись как статьи, посвященные “женскому вопросу”, так и публикации самих женщин. В 1918-1919 редакция всячески поддерживала митинги за эмансипацию женщин, проходившие в Пекине, Шанхае и Гуанчжоу.

Другой важный вопрос, который зачастую поднимался в журнале – необходимость перехода от классического литературного языка вэньяна к современному общепонятному разговорному байхуа. Редакция считала, что статьи на понятном простому человеку языке не только поспособствуют увеличению уровня грамотности, но также помогут превратить журналы и книги в мощное орудие идейного воздействия. И, нужно отметить, что такая позиция получила широкую поддержку среди интеллигенции того времени. Одним из основных идеологов такой “литературной революции” стал Ху Ши. В 1917 году выходит его статья “建设的文学革命论” (“Цзяньшэ дэ вэньсюэ гэмин лун”, “Рассуждения об организации литературной революции”, 1917, апрель), в которой он излагает принцип “восьми нет”, на которые стоит опираться писателю при создании литературного произведения – кроме отхода от вэньяна Ху Ши большую роль отводит эстетической и смысловой нагрузке новой литературы. Важно отметить, что сама статья была написана достаточно витиеватым вэньяном.

Вслед за статьей Ху Ши выходит целая серия публикаций в поддержку этой позиции. Наиболее примечательна – “Человечная литература” (“人的文学”, “Жень дэ вэньсюэ”; 1917, декабрь) Чжоу Цзожэня. Автор считает, что литература оказывает заметное влияние на читателя, а значит, на писателе лежит огромная ответственность при создании гуманной, нравственной и искренней литературы. Особое значение, по мнению Чжоу Цзожэня, имеет доступная литература, что ведет к неизбежности литературной революции.

Уже с 1918 года все статьи журнала пишутся исключительно на байхуа, а осенью 1919 года на нем начинают преподавать почти во всех образовательных учреждениях Китая. Таким образом, первое литературное произведение на байхуа “Записки сумасшедшего” Лу Синя появилось именно на страницах “Новой молодежи”. Помимо этого, существовали и крайние позиции в борьбе за отказ от вэньяна. Так Цянь Сюаньтун призывал вообще отказаться от китайского языка в пользу эсперанто. И хотя до сих пор в Китае существует достаточно большое сообщество эсперантистов, к счастью, у него оказалось не так много сторонников, хотя за распространение международного языка ратовали многие общественные деятели и писатели: Лу Синь, его младший брат Чжоу Цзожэнь, Сяо Цзюнь и др..

В начале 1920-1922 журнал все больше левеет и фактически становится партийным органом печати КПК. В нем выходит серия переводов статей Ленина и Сталина, общие программные статьи партии. Кроме того, он подвергается активным гонениям со стороны Гоминьдана: редакции пришлось несколько раз переезжать с места на место (Шанхай, Пекин, Гуанчжоу), пока в июле 1922 года ее окончательно не закрыли. В 1923, 1925 и 1926 предпринимались отчаянные попытки возобновить издание, но все они потерпели неудачу…

Журнал “Новая молодежь” на протяжении почти семи лет находился в самой гуще событий, провозглашал идеи прогресса и проекты реформ. Он стал открытой площадкой для революционных, прогрессивных, новаторских идей и начинаний своего времени, на его страницах оставили свой след многие значительные фигуры начала ХХ века – кто-то в качестве редактора, кто-то как автор, кто-то как оппонент и ярый противник… Но для [ru] San Wen наиболее значимым представляется тот факт, что именно благодаря “Новой молодежи” мы сейчас имеем ту литературу, которую имеем!..