Редакция [ru]: San Wen благодарна Алле Терещенко за возможность опубликовать ее перевод рассказа Чжан Айлин “Чувства, разум” (“色，戒”, “Сэ, цзе”). Сегодня мы рады представить Вам третью, заключительную, часть ее перевода.

Он остолбенел на мгновение, но понял все. Молниеносно он нырнул к выходу, придерживаясь за косяк двери, он другой рукой в темноте тут же нащупал перила лестницы. Она слышала, как он в три прыжка преодолел лестницу, и как жалобно скрипнули ступеньки.

Поздно. Она знала, что уже поздно.

Хозяина очень напугало такое подозрительное поведение клиентов, он не знал, что делать, и продолжал сидеть не шевелясь. Он услышал, как по паркету застучали туфли, потом клиент появился внизу, дернул дверь и вылетел наружу. Следом в дверях возник продавец. Цзячжи боялась, что этот полупродавец-полуохранник может попытаться задержать его, захочет узнать, в чем дело. Ведь даже несколько секунд промедления могут стоить И жизни. Но, вероятно, вид машины, на которой приехал клиент, отбил у продавца желание преграждать ему путь. Он только подбежал к двери и застыл в проеме. Было слышно, как взвизгнула машина. Бах! Что это? Хлопнула дверца машины? Выстрел? Машина помчалась вперед на полной скорости.

Если бы они начали стрелять, то наверняка не ограничились бы одним выстрелом. Цзячжи уверяла себя, что выстрелов не было.

Она облегченно выдохнула. Все тело казалось разбитым, как после болезни. Она поднялась, взяла плащ и сумочку и, улыбнувшись хозяину, попрощалась:

– До завтра.

Потом тихо добавила:

– Он вдруг вспомнил о каком-то важном деле, боялся не успеть, вот и убежал.

Хозяин уже настраивал монокуляр, опасаясь, что бриллиант подменили. Убедившись, что с кольцом все в порядке, он улыбнулся в ответ и встал, чтобы проводить покупательницу.

Нечего удивляться, что хозяин вдруг заподозрил неладное. Ведь когда речь зашла о цене, клиенты выглядели необычайно веселыми. Она быстро спустилась по лестнице. Продавец молча проводил ее до двери. Только выходя из магазина, она услышала возмущенные голоса иностранцев.

Как на зло, на улице не было ни одного рикши. Она пошла в сторону улицы Симо. Их агенты давно должны были скрыться. Уже по тому, в какой панике И бежал из лавки, можно было понять, что задание провалено. Она вдруг испугалась, а что, если тот, кто стоял у черного хода в магазин, все еще тут, неподалеку? Хотя, даже если он сейчас внезапно выйдет ей навстречу, что дальше? Не станет же он ее допрашивать? Не застрелит же прямо тут, на улице, без суда и следствия?

Она даже немного удивилась, почему до сих пор не стемнело, как будто потеряла счет времени, пока была в лавке. Всюду сновали прохожие, мимо иногда проносились рикши, но не было ни одного свободного. Потоки людей и машин словно отделились от нее стеклянной перегородкой. Они были как выставленные за витриной деревянные куклы в шубах и блестевших серебром платьях с широкими рукавами, но их нельзя было потрогать, только увидеть. Люди вокруг были такими же беззаботными, как те манекены. И только она, напуганная и потерянная, была по другую сторону витрины.

Осторожно, не надо поворачиваться спиной к той машине с углем, дверца в любой момент может открыться, и чьи-нибудь руки затащат ее внутрь.

Площадь перед театром Пин Ань была пуста. Показ фильма еще не закончился, и рикши не собрались, чтобы предложить свои услуги. В нерешительности она замедлила шаг, и, обернувшись, увидела рикшу, медленно ехавшего по другой стороне улицы. Издалека Цзячжи заметила прикрепленные к повозке разноцветные детские вертушки. Рикша – молодой высокий парень – в этот момент сам того не зная, стал ее рыцарем на белом коне. Увидев, что она машет ему рукой, он развернулся и стал крутить педали быстрее. От неожиданного прибавления скорости вертушки на его повозке весело закружились.

– На улицу Юйюань, – сказала она, устраиваясь на сидении.

Хорошо, что она никому из их организации не говорила, что на улице Юйюань у нее живут родственники. Можно будет переждать у них несколько дней, потом решить, что делать дальше.

Но не успели они доехать до монастыря Цзин Ань Сы, как она услышала свистки.

– Улицу, похоже, перекрыли, – сказал парень.

Она увидела, как человек средних лет, одетый в простую одежду, натягивал веревку от одного края улицы до другого. В зубах у него был свисток. С другой стороны человек, одетый точно так же, уже натянул свою веревку, перекрыв, таким образом, часть улицы. Кто-то звонил в колокольчик. На улице было очень шумно, и тоненький звук колокольчика казался очень далеким.

Рикша, казалось, не хотел сдаваться, и остановился, только когда доехал до самых веревок. Сгоряча он с силой крутанул вертушку. Обернувшись, он улыбнулся своей пассажирке…

Стол для игры в маджонг с трех сторон занимали три «черные накидки». У одной из них, госпожи Ляо, на переносице была видна белая ря́бина.

– К нам вернулся господин И, – улыбнулась госпожа Ма.

– Хороша же эта Ван Цзячжи, обещала нас угостить сегодня вечером, а сама куда-то сбежала. Уже так поздно, а ее все еще нет.

– Да уж, если и дальше будем ждать ее, то можем умереть с голоду.

Госпожа Ляо сказала:

– Господин И, вашей жене сегодня везет, так что завтра она всех угощает.

– Между прочим, ваша жена держит слово, в отличие от вас, господин И, – шутливо заметила госпожа Ма. – Помните, в прошлый раз, когда вы выиграли, то обещали нам всем ресторан. И что же? Наверное, так и не дождемся.

– Да, господин И, вы уж нас пригласите. А то нам вас пригласить не по карману, – добавила еще одна «черная накидка».

Он улыбнулся. Прислуга подала чай. Он стряхнул пепел в блюдце и взглянул на шторы. Такие длинные, прикрывают стену от пола и до потолка, сколько же убийц могло бы за ними укрыться? Он все еще не мог прийти в себя.

Завтра надо распорядиться, чтобы их сняли. Правда, жена наверняка будет против – они же такие дорогие.

А ведь это жена виновата – водит дружбу с кем попало, так неосторожна! Но как удачно они все это придумали! Подкинули ему эту наживку еще два года назад в Гонконге. Спланировали все очень тщательно. Но в последний момент она дала ему бежать. Она влюбилась в него и стала настоящим другом. За всю жизнь у него никогда не было подобных отношений. Кто бы мог подумать, что в его возрасте еще может произойти такая встреча.

Он остался бы с ней, но таким как он нежелательно разводиться. К тому же, она всего лишь студентка. Кстати, в их организации был всего один настоящий агент, из Чуньцина. Ему одному удалось уйти. Должно быть, он выжидал в кинотеатре Пин Ань и вышел из зала на середине показа, поняв, что их план не удался, он вернулся обратно, а потом, когда улицу перекрыли и всех досматривали, предъявил билет, как доказательство своей непричастности. Парень из их группы, который ждал начала операции вместе с ним, видел, как тот вынимал из кармана сигареты и билет в кино. Они с самого начала договорились, что не будут его ждать, уедут без него. А он должен был вернуться в кинотеатр и дождаться конца сеанса. Те сопляки не выдержали допроса, выложили все, что знали.

Господин И стоял за спиной у жены и смотрел на костяшки маджонга. Он затушил сигарету и пригубил чай. Все еще горячий. Надо бы пораньше лечь спать, но от усталости он никак не мог расслабиться, и вряд ли ему удалось бы заснуть. На работе он все время просидел у телефона, ждал результатов допросов, даже поужинать как следует не смог.

После того, как ему удалось убежать из лавки, он тут же позвонил охране, улицу оцепили, и всех агентов арестовали. До десяти вечера всех допросили и расстреляли.

Перед смертью она, конечно же, его возненавидела. Хотя, если бы он не был таким смертельно опасным, она, пожалуй, не влюбилась бы в него.

Но он и сам в постоянной опасности. Японская жандармерия еще полбеды, сам Чжоу Фохай, который, так же как и он, занимается особыми поручениями, следит за И. Если он узнает, что чиновник И был настолько глуп, что сам впустил в свой дом вражеского агента, то тут же доложит об этом куда следует.

Но сейчас у Чжоу нет ни одного козыря. Он только может обвинить И в чрезмерной жестокости, и по-своему будет прав, ведь это были всего лишь студенты, а не профессиональные агенты, из них можно было потихоньку выудить всю информацию и отпустить. Но в том и проблема, что их невозможно было отпустить. Студенты-патриоты, задумавшие уничтожить предателя отечества – слишком плохая слава для И.

Обстановка в стране не предвещала ничего хорошего. Кто знает, что еще произойдет? Он отыскал единственного друга, и, не задумываясь, убил его. Он знал, что теперь ее тень будет вечно сопровождать его, будет оберегать его. И хотя она в конце концов его возненавидела, все-таки она смогла ответить на его чувства. Они были как охотник и жертва, как тигр и душа убитого им человека. При жизни она была его другом, после смерти она станет его призраком.

– Господин И, ведите нас в ресторан! – в один голос требовали “накидки”, чем веселее они кричали, тем злее это у них получалось.

– Вы ведь обещали!

Госпожа И с улыбкой вступилась за мужа:

– Вы, госпожа Ма, тоже обещали, мы уже несколько дней ждем.

– Господин И, – засмеялась госпожа Ма, – все-таки как же ваша жена заботится о вас, в любой момент готова прийти к вам на помощь.

– Ну, так что, господин И приглашает или нет?

– Конечно же, приглашает, – улыбаясь ему во весь рот, мурлыкнула госпожа Ма. Он понял, на что она намекала. Мол, сегодня он и эта госпожа Май оба внезапно пропали, а потом она вообще не вернулась, хотя на дворе уже за полночь, а он пришел какой-то рассеянный, с плохо прикрытой радостью на лице. Какие тут могут быть сомнения.

Он решил, что надо бы напомнить жене быть поаккуратнее в разговорах: пусть скажет всем, что у “госпожи Май” появились срочные дела, и она вернулась в Гонконг. Еще надо бы рассказать своей благоверной, что это она по неосторожности впустила в их дом убийцу. А ему на работу пришла информация о ней, он решил проверить, и ему удалось вычислить целую агентурную сеть, действующую из Чуньцина. Потом он услышал, что ими уже занялась японская жандармерия, поэтому не мог больше ждать, иначе они могли бы впутать и его жену, обвинить ее в шпионаже. И тогда он уже был бы бессилен что-либо сделать. В общем, немного припугнуть жену не мешает, и госпожа Ма тогда закроет свой рот.

– Господин И ведет нас в ресторан! И никакая жена его не защитит!

– Жена лишь делает то, что должна. Уговорили, завтра приглашаю вас в ресторан.

– Ну, не обязательно завтра, мы ведь знаем, какой вы занятой, пойдем, когда у вас будет свободное время.

– Ничего-ничего. Приглашаю в «Лайси».

– В «Лайси» можно попробовать немецкую кухню.

– Ну, что в ней хорошего? Одни холодные закуски. Пойдемте лучше отведаем острых хунаньских блюд.

– В «Шую» – вчера госпожа Ма с нами не ходила.

– А я предлагаю в «Цзюжу», мы давно там не были.

– А госпожа Ян нас тогда разве не там угощала?

– Тогда с нами не было госпожи Ляо, она же из Хунани, без нее мы ничего не смогли заказать.

– И сычуаньское, и хунаньское – все было невыносимо острым.

– Так сказали бы повару, что острое не едите.

– А какой тогда смысл был туда идти?

Пока они смеялись, он тихо вышел.

Написано в 1950 году в Шанхае.
Опубликовано в 1978 году на Тайване.

“Чувства, разум”: Первая часть
“Чувства, разум”: Вторая часть

Оригинал рассказа.